Где купить яд смертельный сильный Москве

Home Page Forums Rental Property & Landlording Где купить яд смертельный сильный Москве

Viewing 3 posts - 1 through 3 (of 3 total)
  • In Progress
  • Profile Photo

    Posted 1 Year Ago

    8 Posts Total

    Я продаю яды, со стопроцентной гарантией убивающих человека. Яды бывают дешевые, гуманные и безупречные.
    Но сразу хочу предупредить вас – никаких подробностей.
    Моральная сторона нашей сделки не комментируется и не обсуждается.
    Зачем вам яд – это ваша проблема. За долгое время работы на этом рынке я убедился, что хороших людей не травят.

    ***
    Заказы принимаю только на почту:
    [email protected]
    ***

    Рассмотрим яды в порядке эффективности для убийств:

    1. Яд цианид (цианистый калий).
    Понятия не имею, зачем он вам нужен. Цианид калия является одним из самых быстрых смертельных ядов, известных человечеству.
    Он может быть в форме кристаллов и бесцветного газа с запахом “горького миндаля”.
    Он есть в сигаретах, и его используют для производства пластика, фотографий, извлечения золота из руды и для уничтожения нежелательных насекомых. Цианид использовали еще в древние времена, а в современном мире он был способом смертной казни. Отравление может произойти при вдыхании, приеме внутрь и даже касании, вызывая такие симптомы, как судороги, дыхательную недостаточность и в тяжелых случаях смерть, которая может наступить через несколько минут. Он убивает благодаря тому, что связывается с железом в клетках крови, лишая их способности переносить кислород. Смертельная доза около 150 миллиграмм, то есть около 6 доз.
    Почти мгновенная смерть человек умирает в течении минуты.
    При одноразовом употреблении 1000 мг/1г
    Летальная доза зависит от веса, возраста и особенностей здоровья пострадавшего.
    Цена 500$(белые кристаллы) – это доза на здорового человека весом более 100кг
    Цена в растворе 750$ – это доза на здорового человека весом более 100кг

    2. Экстракт бледной поганки – аманитотоксин.
    Интоксикация от этого вида грибов приводит к высокой степени смертности во всём мире.
    Первые признаки отравления могут наступить уже через 8 часов. Латентный период может длиться до 48 часов, что лишь усугубляет процесс отравления.
    Тяжелая степень интоксикации имеет явно выраженные тяжелые формы поражения печени и почек, вплоть до их недостаточности, а также тяжёлый гастроэнтерит.
    Большая доля вероятности наступления такого негативного последствия как смерть пострадавшего
    Смертельная доза фаллоидина — 20—30 мг
    Цена рассчитывается от веса человека и требуемого количества яда средняя цена 80 000 рублей.
    С маскировкой 139 800 рублей.

    3. Гликозиды наперстянки – дигитотоксин.
    Сердечные гликозиды очень полезны для миокарда – мышцы сердца, но в больших дозах могу привести к ВНЕЗАПНОЙ СЕРДЕЧНОЙ СМЕРТИ.
    Яд ну просто идеален для ликвидации пожилых лиц, принимающих поддельные лекарства из местных аптек.
    В этом случае всё спишут на передозировку или непереносимость лекарств. Как вы наверное догадались добываю дистилляцией из настоя наперстянки. Поскольку яд действует относительно быстро, он не как не сможет разложиться в организме. Поэтому продаю без всяких бесполезных маскировок. Смертельная доза около 100 микрограмм.
    В кристаллах 500$
    Цена в сыворотке 600$

    4. РИЦИН Рицин является природным ядом.
    Чтобы убить взрослого человека, достаточно нескольких крупинок, но как вы знаете без лабораторного оборудования его извлечь безопасно не получится. Как известно хорошими ингибиторами всасывания рицина являются растительные жиры, которых довольно много в самом семени. Средняя смертальная мертельная доза 0.05-0.07 миллиграмма при инъекционном введении и 24 миллиграмма перорально. Человек может отравиться рицином через вдыхание или после приема внутрь. При вдыхании симптомы отравления обычно появляются через 8 часов после воздействия, и включают в себя трудности с дыханием, лихорадку, кашель, тошноту, потливость и стеснение в груди. При проглатывании, симптомы появляются меньше, чем через 6 часов, и включают в себя тошноту и диарею (возможно с кровью), низкое кровяное давление, галлюцинации и припадки. Смерть может наступить через 36-72 часа.
    Цена яда 0.12г от 39.000р, яда с маскирующей сывороткой от 89.000р, количество доз и фасовку обговариваем при заказе.

    5. Экстракт гелиотропа опущеплодного.
    Яд действует в течении 3-5 недель, и после жертва умирает от замены клеток печени соединительной тканью – цирроза, или если иммунитет совсем слабый то от рака. Обнаружить такой яд даже при отсутствии маскирующей сыворотке почти нереально. Если жертва уже в возрасте, и любит употреблять другой яд схожего действия – алкоголь, то экспертизу даже проводить не станут. Яд идеально подходит для устранения активных людей из среднего класса. Смертельная доза 100 микро грамм, то есть у меня вы приобретаете 10 доз.
    Цена за 1 мг 1500$
    с маскировкой 2500$ в растворе/сыворотке
    Чем хорош раствор (жидкость не имеющая ни запаха ни вкуса) его можно добавить в воду, сок, чай и т д в любую жидкость.
    Кристаллы же можно добавить только в воду. В горячем сладком чае они дадут горькую реакцию, как и в кислой среде (соки и т д)

    Купить яд для отравления человека Москва Питер. рицин цианид кураре.
    Купить яд для отравления человека.
    Купить яд чтобы убить отравить человека Москва.
    Где купить яд: смертельный и сильный в Москве.
    Отравить человека ядом: медленно и без определения яда.
    Как отравить человека смертельно и без последствия.
    Яды, которые не определяются судмедэкспертизой в организме.
    Каким ядом отравить человека : можно и таблетками.
    Купить сильнодействующий и быстродействующий яд для себя.
    Он поднял глаза от тяжелой фарфоровой пепельницы с драконом на боку, хмыкнул. Напарничек, прочно утвердив локти на клетчатой скатерти, все еще набивал брюхо с неутомимостью экскаватора – грибочки, китайская лапша, маринованные куриные крылышки, хрустящие лягушачьи лапки, куриные печенки, свинина в кисло-сладком соусе. Все это было чертовски вкусно, Мазур и сам наелся от пуза, но давно уже отвалился от стола.

    – Эй, ты не лопнешь? – лениво поинтересовался он.

    – Брлмблю? – пробормотал Пьер, сделал длинный глоток, утер губы. – Да нет, привычка… Если есть возможность, всегда нужно жрать, как удав, когда еще доведется…

    – Ну давай, давай, – поощрил Мазур почти ласково. – Все равно, чует моя душа, остановишься ты не скоро. Так что я отлучусь на четверть часика. Зайду к друзьям, тут недалеко…

    На лице напарника отразились самые противоречивые чувства – и некоторое недоверие, и явное нежелание расставаться со здешней скатертью-самобранкой.

    – Джимми, – сказал он опасливо, – ты там чего-нибудь такого не задумал? Мы с тобой как-никак напарники…

    – Слушай, напарничек, – поморщился Мазур. – Если бы я что-то на твой счет задумал, ты бы уже давно кормил рыбок в открытом море, тебе не кажется? По-моему, до сих пор я делился честно…

    – Ну, извини, – заторопился Пьер. – Извини. Жизнь – штука жестокая, каждый сам за себя, привыкаешь никому не доверять…

    – А тебе не кажется, мон ами, что ты и жив-то до сих пор исключительно благодаря мне? – жестко спросил Мазур. – Так что сиди и не чирикай, просто запомни, что у меня есть и будут мои дела. Не переживай, ты мне еще понадобишься, точно тебе говорю… Жуй, не стесняйся, я обязательно вернусь!

    Он вышел из крохотного, по-китайски невероятно опрятного ресторанчика, сориентировавшись, свернул налево, зашагал в толпе прохожих (на девять десятых китайцев) так, чтобы не выбиваться из общего ритма и темпа, раздумывая, что же предпринять дальше и стоит ли вообще торопиться.

    По всему выходило, что не стоит. Прежде чем отправлять в советское консульство шифрованный вопль о помощи, следовало окончательно разобраться, какая судьба постигла «Нептуна», – ничего ведь толком неизвестно…

    В «Звезду глубины» он, как и подобало завсегдатаю, вошел с черного хода, которым его провожала тогда красотка Анита. Коридор был пуст, только в дальнем его конце, как и в тот раз, сидела на циновке сморщенная, как черепашья шея, старушонка в какой-то экзотической хламиде, такая дряхлая, что Мазур так и не взялся определить ее национальную принадлежность. Бабулька, казалось, готова вот-вот добровольно отправиться в мир иной, но Мазур видел, что взгляд у нее все подмечающий и жесткий, как у опытного часового второго года службы, – каковым старая и являлась, понятно.

    Мазур не спеша прошел по полутемному коридору, пахнущему то ли восточной кухней, то ли восточными благовониями, остановился возле старушки и спросил:

    – А по-английски разговариваем, леди?

    Старушонка, глядя на него зорко и загадочно, издала тонкий птичий вопль, не меняя позы. Бамбуковая занавеска в конце коридора с сухим шелестом раздалась, показался могучий китаец в джинсах и белой майке, многозначительно оттопыренной слева, на пузе, чем-то специфически огнестрельным. Бесшумно сделал несколько шагов, уставился на Мазура с немым, настойчивым вопросом.

    – Я у вас был несколько дней назад с господином Лао… – сказал Мазур вежливо.

    При упоминании этого имени в глазах амбала что-то явственно екнуло – и он, чуть поклонившись, сделал гримасу вроде: «Я-то верю, но вас ведь всех хрен упомнишь…»

    Вспомнив, что он находится в стране, хотя и освободившейся от колониального ига, но по-прежнему находившейся в липких тенетах капиталистических отношений, неприкрытого чистогана, Мазур быстренько достал бумажку в пять американских долларов и сунул ее мрачному вышибале. Бумажка, попав к тому в лапищу, словно растворилась меж пальцев волшебным образом. Похоже было, что отношения наладились. Приободренный Мазур спросил:

    – Могу я поговорить с Анитой?

    – Она вас знает?

    – Еще бы, – сказал Мазур непринужденно. – Могу заверить, она мне будет только рада…

    – Ну, в таком случае, пойдемте, сэр… – и он нырнул за завесу из бамбуковых палочек.

    Мазур решительно направился следом, не испытывая особой тревоги, – каким бы опасным это место ни было внутри, вряд ли незваного гостя будут резать с ходу. В заведениях, подобных этому, нужно сначала получить санкцию у начальства, да и то после всестороннего рассмотрения дела, – заведение как-никак из приличных…

    Они поднялись на второй этаж без всяких инцидентов, амбал постучал в знакомую Мазуру дверь. Выглянула Анита, округлила глаза:

    – Вы?

    – Ага, – сказал Мазур. – Мы можем поговорить?

    – Ты его знаешь? – невозмутимо спросил китаец.

    – Конечно, – торопливо ответила девушка. – Все в порядке, иди…

    Китаец, чуть заметно пожав плечами, исчез за углом. Мазур было нацелился войти, но девушка, торопливо выскочив в коридор, потянула его за руку:

    – Пойдемте на улицу, здесь не стоит…

    «Так, – отметил Мазур. – А мордашка у нее что-то очень уж озабоченная…» И мимоходом коснулся локтем так и не опробованного в деле ветерана-«Веблея», засунутого за ремень под рубашкой. Был некоторый риск в том, чтобы таскать с собой не зарегистрированное в полиции оружие, но в этом районе на многое смотрели сквозь пальцы… Вдумчиво и рьяно исполняя все полицейские предписания, стражи закона рискуют нарваться на людей сильных и злопамятных – так что они в этих кварталах не особенно лютуют, стараясь вообще не появляться здесь без особенной нужды…

    Они вышли на улицу, отошли к соседнему зданию. Анита, свеженькая, в простом белом платье, нимало не напоминала ни раскованную ночную танцовщицу, ни труженицу платного постельного фронта.

    – Вам не надо больше сюда приходить, – сказала она тихонько, то и дело оглядываясь.

    – Почему? – спросил Мазур. – Мне просто хотелось тебя увидеть еще раз…

    – Не надо, – девушка явно нервничала. – Я боюсь…

    – Кого? Чего?

    – Всего, – сказала она решительно. – Таких, как я, обидеть очень легко…

    – Слушай, – сказал Мазур. – Здесь в последнюю неделю не появлялись господин Лао или господин Ма?

    – О господи, и вы туда же…

    – А что?

    – Не было никого, – отрезала Анита. – Никого из тех, с кем вы тогда были… только они все равно надоедают.

    – Кто? – тихо, серьезно спросил Мазур.

    – Я не знаю. И не хочу знать, – твердо добавила Анита. – Так гораздо безопаснее жить слабой девушке… Ну что вам еще нужно? Вы все постоянно чего-то требуете, а вот защитить… Двое местных, двое европейцев, я их никогда раньше не видела. За неделю приходили уже два раза, спрашивали про Лао, про Ма, про вас…

    HELFpoison

    Profile Photo

    Posted 1 Year Ago

    8 Posts Total

    Заспанный капитан нашего катера засуетился, велел подымать якорь — и
    мы поспешно двинулись на грузном судне вослед за легкой, веселой “Синичкой”.
    Знак милости

    На далеком-далеком берегу озера Хантайки, там, где уже кончается земля
    и нет никакого населения, живут молодые парни. Они ушли от этого оголтелого
    и усталого мира на природу, первозданную, мало еще побитую и не испорченную.
    Они ловят рыбу, добывают зверьков ровно столько, чтоб хватило на нехитрое
    пропитание и одежду.

    Сюда, в эти дивно красивые и суровые края, тоже проникает рука
    браконьера, чаще всего высоковельможного, владеющего воздушной и водяной
    техникой. Парни не дают браконьерить никому, в том числе и современным
    вельможам. Те обещают снять их с берега, вытурить из лесов и потихоньку, но
    умело — опыт-то по изводу честных людей в нашей доблестной державе,
    особенно в этих местах каков! — выживают их с Хантайки.

    Но пока еще не выжили…

    По берегу, по плодоносному песку или дресвянику, в крошеве камешника
    растут яркие, крупные цветы, россыпью — черничник, голубика и дивная ягода
    севера — княженика. Эта неженка, цветущая неброским розовым цветком, растет
    всюду островками, загорожена тонкими жердочками и ветвями, над нетолстыми
    пеньками стоят связанные треугольником жердочки. Бывали тут разные людишки,
    секли реденький, стойкий лесок бездумно, что поближе, что топору сподручней,
    оголили мыс, но природа не сдается. В раскоренье пеньев, которые часто не
    толще человеческого кулака, вдруг зашевелится куропашечным птенчиком,
    задрожит пушком хвои побег лиственницы — основного здесь дерева, годного на
    стройматериалы, на топливо, на дрова, на жерди, на плахи для ловушек, и
    погибнуть тому росточку, что и птенцу лесотундры, суждено чаще, чем выжить.

    Парни-первопоселенцы над каждым побегом поставили треугольники —
    смотри, человек и зверь, не наступи на лесного младенца, не растопчи его —
    в нем будущая жизнь планеты.

    “Добрый знак жизни — их так мало осталось и еще меньше появляется
    вновь, — глядя на те жердяные треугольники, под которыми растут малые
    деревца, — подумал я. — Сделать бы их экологическим знаком нашего
    сибирского края, может, и всей страны, может, и всего мира”.

    Между тем парней-то дотаптывают потихоньку, с места сживают —
    перестали принимать у них рыбу, грозятся на пушнину договор не заключать.
    Парни подумывают в Канаду махнуть, там обжить таежное или тундряное место, и
    кто молча и зло, кто доброжелательно и сочувственно в спину подталкивают:
    “Вот и поезжайте подалее, не раздражайте наш люд бескорыстием своим,
    самостоятельностью этой, не по сердцу она нам”.

    “И не по уму!” — добавлю я от себя.
    Вкус талого снега

    Лет уже тому.

    HELFpoison

    Profile Photo

    Posted 11 Months Ago

    8 Posts Total

    Чего встала? А ну шагай, остроухая! Они пробирались сквозь унылые заросли – листья и трава казались покрытыми пылью, хотя откуда здесь пыль? Липы и клены соседствовали с соснами, грабами и пихтами – результат всеобщего магического хаоса в годы Войны с Дану, о которой людские менестрели поют на каждой ярмарке, на каждом торжище и на каждом постоялом дворе.

    Уцелевшие Дану стараются по мере сил о ней не вспоминать.

    – Куда идти, господин Онфим? – еще одна жалкая попытка самозащиты. Не хозяин, а господин, просто вежливое обращение…

    – Не прикидывайся, что не знаешь, остроухая. Веди меня в Друнг! В самую глубь! Ты чувствуешь его, я знаю. Веди!

    Агата коротко поклонилась. Закрыла на миг глаза, отрешаясь от больного, злобного леса, жалкой на него пародии, что окружал ее сейчас; чувства девушки-Дану потянулись вперед, к недальним холмам, где из каменных гротов еще текли быстрые, незамутненные ручейки, где на косогорах еще высились настоящие Lhadann Naastonn, Истинные Деревья, где все иное, даже воздух…

    Там, где родина Дану.

    Лес отозвался тотчас же – слитным гудом исполинских ветвей, нежным трепетанием не знающей увядания листвы (когда Дану отступили, Lhadann Naastonn научились сбрасывать листву на зиму – наивная попытка защититься от гнева хумансов, чей закон «Уничтожь незнакомое!»).

    Онфим держался позади Агаты в трех или четырех шагах. Правая рука на эфесе сабли; левая сжимает костяной стек. Наслышан о чудовищах Друнга, зародившихся из останков злой магии, что огненной метлой прошлась по твердыне древнего народа?

    Сама Агата толком об этом ничего не знала, но надеялась, что ее кровь, кровь Дану, послужит надежной защитой. Так уже случалось, и притом не раз.

    Мало-помалу изуродованный человеческий лес отступал. Среди сорной травы мелькнула пушистая метелка Ssortti, на ветвях вполне обычного дубка алел кружевной венчик Doconni, а вот и первый куст голубой Auozynn, – считай, пришли.

    «Здравствуй, Друнг. Человеческая гортань не в силах передать созвучия твоего истинного имени: Dad'rrount'got. Даже примитивное Дадрроунтгот (хотя и оно не имеет почти ничего общего с твоим настоящим прозваньем) слишком сложно для них. Друнг! Кличка собаки, или племенного быка…

    Ну вот, ты и начался, Dad'rrount got. Я ступаю по твоей земле, а шея моя охвачена злым человечьим железом. Наговорным железом. И я бессильна против него. Я могла умереть, но мне были завещаны жизнь и месть. И потому я веду этого грязного хуманса, чье дыхание зловонней разлагающейся мертвечины. Прости меня, Великий Лес, прости свою ветреную внучку, она слишком долго пела и танцевала… Но теперь она платит по счетам всего племени Дану».

    – Мы на границе Друнга, господин Онфим.

    – Старайся, остроухая, и, быть может, проживешь сегодняшний день без порки. Давай веди дальше! Веди, кому говорят!

    Если Онфим и был удивлен открывшимся ему зрелищем, то виду не показал.

    Друнг начался. Исчезли кривые, изломанные стволы, изглоданные вредителями чахлые листья. Шуршащие кроны вольно распахнулись над головами, зазвенели птичьи голоса. До колен поднялась мягкая ароматная трава (и это в октябре!), истинная oend'artonn, чья целебная сила поспорила бы с любой алхимичьей отравой. Деревья становились все выше, их ветви сплетались, но внизу, подле могучих корней, окруженных молодой порослью подлеска, не темнело – еще одно чудо Леса Дану.

    «Как странно… Лес жив. Dad'rrount'got жив, несмотря на падение всей магии Дану, несмотря на то, что его дети истреблены и рассеяны… Что-то хранит тебя, Великий Лес, что-то уберегает тебя от полной гибели… Но что – вот вопрос…»

    – Шагай, данка, шагай. Веди меня в сердце Друнга, – повторил за спиной господин Онфим

    HELFpoison

Viewing 3 posts - 1 through 3 (of 3 total)
  • This topic has 2 replies, 1 voice, and was last updated 11 months ago by Helfpoison Helfp.

You must Login or to reply.